Написано для одного из  Два лиса.
Посвящается ему же.
Извини, что так долго. И что так неуклюже.

Мы идем посреди заплаканно-серой аллеи. Устало склонив головы, пряча лица от мелкого октябрьского дождя. И уже просто нет сил негодовать на него за то, что он, бесстыдный портит наши дни… Мы идем, сжимаясь, смиряясь. И наше смирение в четыре руки с дождем забирает у нас все то, что так отчаянно, кинула нам под ноги осень. Золото… Красное золото листьев плавающих в лужах, красное золото твоих локонов. Серебро. Серебро облаков, обрамляющих черный агат туч, серебро дурманного дыма с твоих сигарет, сплетающего из себя и моего молчания цепи… Медь и янтарь. Драгоценных осенних звезд и наших глаз.
Мы идем. А мимо с тихим шелестом проносятся машины. Мимо проплывают промокшие насквозь, одинокие, как никто и никогда, скамейки, под озябшими, полуголыми липами. Мимо идет время. Наше время.
Мы идем… И наши шаги озвучивают простой и знакомый нам ритм.
Раз-два-три…
Не быстро, не медленно. В вечном, старинно-дребезжащем и запыханно-юном ритме.
Раз-два-три…
Улыбаюсь… Наше знакомство началось… С вальса.
Раз-два-три…
И, словно в сказке, дождь отзывается на заветные слова.
Раз-два-три…
Все замирает. Дождь, время, машины, скамейки. Облака расступаются, словно пыльный занавес и на сцену неба выходит солнце. И богатство осени, взметнувшись пламенем костра, подхватывает заданный… Нашими шагами?.. Нашей встречей?.. Вальс. Медь и золото, янтарь и серебро, все смешивается, вспыхивая, калейдоскопом, зеркалами танцевальной залы, паркового аттракциона, вихрем, окружает нас. Мы вскидываем головы. Золото рассыпается по твоим плечам, серебро струится по моим щекам… Мы вскидываем головы. И встречаемся взглядами.
Раз-два-три-раз-два-три-раз-два-три.
Кому из смертных не казалось, что небо бесконечно?
Раз…
И кто из смертных осмелится стать на пронзительно-синюю дорогу небес?
Два…
А из бессмертных?
Три…
А мы делаем шаг и еще шаг, и небо поворачивается под нашими ногами, отвечая изящными па, на наши легкие шаги.
Раз…
Облака – наш паркет сегодня, носки наших туфель заставляют расходиться кругами поверхность слезливо-расплавленного зеркала неба.
Два…
Кому из смертных не казалось, что небо бесконечно?
Три…
И кто из смертных осмелился стать на пронзительно-синюю дорогу небес?
Раз…
А мы найдем наше бессмертие сделав то, до чего не додумались мудрейшие из мудрых.
Два…
Мы протанцуем от края до края неба.
Раз-два-три-раз-два-три-раз-два-три.